20 січня 2015

Пересказывая революцию: спектакль «Дневники Майдана» в театре Франко

«Дневники Майдана» Андрея Мая и Наталии Ворожбит вошли в репертуар Театра Ивана Франко и стали одной из самых удачных документальных рефлексий на тему революции. Platfor.ma размышляет о том, зачем и для кого этот спектакль.

 

Фотографія: Валерия Ландар

– Як вас звати? Чим ви займаєтесь? А ви були на Майдані?

 

Так начинаются «Дневники Майдана»: перед спектаклем в фойе камерной сцены молодой человек с микрофоном задает каждому эти вопросы. Зрители, что уже добрались до своих мест в зале, слушают ответы. Слушать занятно: рассказывают, как приходили поддержать друзей, возили шины или разносили еду. Есть и те, кто на Майдане не был.

 

Этот документальный проект начинался как внутренняя инициатива киевских театралов, в частности – сообщества «Украинская новая драма». После избиения студентов они с подачи московского режиссера «Театра.doc» Михаила Угарова начали встречаться и записывать свои воспоминания о каждом из дней революции. Вскоре к ним присоединились и другие протестующие, среди них – врачи, журналисты, казаки. Приходили даже с Антимайдана. В итоге получилось около 80 часов текста и 300 страниц расшифровок, из которых драматург Наталия Ворожбит позже выстроила пьесу. Встречи происходили в детском клубе «Дельфин» – в маленьком хореографическом зале с зеркалом во всю стену. Я лениво скольжу взглядом по блестящему заднику сцены, в котором отражается зал, и наконец, понимаю, что это он и есть.

 

Опрос прекращается и в зале воцаряется тишина. На сцене появляется актер – тот самый, что интервьюировал зрителей. Свет не гаснет. Вот черт, думаю я, тут уже и не поревешь, как на мартовском просмотре «Чернового монтажа» в Доме кино. Однако плакать не приходится.

 

«Дневники» начинаются со свидетельств двух студентов, которые были на Майдане в ту ночь, когда митинг за евроинтеграцию сменился протестом против авторитарной власти.

 

– Думаю: як це? Людей б’ють, гасять, та ще й з такою жорстокістю... Я ще пам’ятаю, там один «беркутівець» б’є людину, піднімає шлєм, відхекується – і далі гасить!

 

Меня вдруг накрывает мощное дежавю: я уже слышала эти слова, когда они впервые были произнесены – в тот единственный раз, когда пришла в «Дельфин» посмотреть, как делаются документальные пьесы. Сама так ничего и не рассказала, но ребят из Карпенко-Карого и их историю о том, как они убегали от «беркутовцев», запомнила хорошо. Спектакль почти весь состоит из монологов, и будет еще несколько ошеломляющих моментов узнавания, но этот – самый яркий.

 

«Дневники Майдана» парадоксально напоминают «Майдан» Лозницы – хотя в последнем нет отдельных героев – наверное, тем, что не пытаются запечатлеть как можно более драматичный сюжет, а просто погружают зрителя в тревожную суетливую рутину протеста, в сам процесс изменения режима бытия. Через слова персонажей зритель попадает не только на Майдан, но еще и в квартиру, где ночуют митингующие, или в маршрутку, где пассажир скандалит из-за сдачи и вводит водителя в ступор вопросом: «Где твоя стрічечка?», или за чей-то монитор, где веб-камера беспристрастно транслирует происходящее в центре. Есть какая-то будничность во всех этих историях под непримечательными именами – в хорошем смысле, – в этих ничего не значащих на первый взгляд деталях, которая не дает вообразить монолитный портрет того, кто вышел на площадь. Напротив: наглядно иллюстрирует, насколько бессильны любые обобщения в оценке приобретенного на Майдане опыта.

  • Фотографія: Валерия Ландар
  • Фотографія: Валерия Ландар
  • Фотографія: Валерия Ландар
  • Фотографія: Валерия Ландар
  • Фотографія: Валерия Ландар
 

Тем не менее, место действия «Дневников Майдана», по сути, – это лишь одна комната с зеркалом на стене (в расположении его по отношению к зрителям даже есть какой-то символизм) и маленькой деревянной лошадкой-качалкой в углу.  Режиссер Андрей Май полностью отказался от каких-либо визуальных образов, связанных непосредственно с событиями, и не ошибся. Ведь коллективные воспоминания о Майдане чаще всего укладываются в картинки, распространенные в медиа. Наш портрет революции – это преимущественно работы «Вавилона 13» и снимки фотографов-документалистов. Вот тысячи мерцающих огоньков перед сценой, вот баррикада на Грушевского в темных клубах густого дыма, вот сам Майдан, разрушенный, покрытый копотью.

 

Попыток же задокументировать прямую речь оказалось меньше. Одной из них стала, к примеру, книга «Літопис самовидців», проект Оксаны Забужко и Татьяны Терен, где они составили хронологию протеста из постов социальных сетей. Но «Дневники Майдана» подобрались к словесному еще ближе. Именно пересказывание событий (а в спектакле больше его, чем рефлексии) создают стойкое ощущение дежавю. Ты мог не видеть этого своими глазами, но тебе кто-то точно об этом рассказывал.

 

«Дневники Майдана» не провоцируют зрителя на сантименты, кроме того, в спектакле есть над чем посмеяться. Актеры, которых всего семеро,  выбрали для себя максимально сдержанный тон, не позволяя добавить что-то искусственное в своих героев – хотя видно, что работать с документальным текстом им было непросто. Тем сильнее оказываются их монологи. В особенности – финальный, где пожилая женщина тихо рассказывает о февральской бойне с такой глубокой болью в голосе, что просто цепенеешь в кресле, все еще неспособный постигнуть произошедшее.

 

Почти сразу после окончания революции «Дневники Майдана» читали в Гданьске, Москве, Лондоне и Берлине. Все это время авторы отмечали, что финала у пьесы нет – ведь борьба за украинскую независимость продолжается теперь уже на Востоке. Однако в спектакле не звучит ни слова о последующей войне – и, как мне кажется, это очень важное разграничение. Во-первых, таким образом авторы избегают связи Майдана с аннексией Крыма и атаками боевиков. А во-вторых, Майдан изображен таким образом как этап в общественном развитии – очень болезненный, но необходимый. «Дневники» заканчиваются риторическим вопросом о том, сможем ли мы сберечь то, что приобрели. И с каждым днем, отсчитанным после Майдана, он становится все более актуальным.