«Любое общество выиграет от таких людей»: как работают с беженцами в Австрии
В Европу продолжают прибывать беженцы из восточных стран, охваченных войной. Ранее мы уже писали о том, как с мигрантами работают в Греции и Чехии. Координатор австрийского центра социальной помощи Train of Hope Бенжамин Фриц рассказал Platfor.ma, почему жители Вены самовольно заняли часть главного вокзала и получили за это премию, как из Дамаска бегут нейрохирурги и зачем волонтёры объединяются во всемирную сеть.
– Как начиналась ваша работа?
– Беженцы стали приезжать на центральный вокзал в сентябре. На Вестбанхоф к тому времени уже были пункты помощи Каритас и Красного Креста. Мы сделали группу в Facebook и Twitter, а потом приехали на вокзал, взяли пару скамеек, и начали раздавать еду. Получилось спонтанно, по сути, мы просто засквотили кусок вокзала.
– Как на это отреагировали власти?
– Спокойно, они нас не выгнали. Теперь, после того, как мы официально зарегистрировались, государство нам даже даёт небольшие и чисто символические суммы на какие-то проекты. В нашей базе данных больше 4500 волонтёров, с такой цифрой приходится считаться.
– Сколько беженцев в день к вам обращаются?
– Сейчас около 400 в день, это немного. Были дни, когда через наш пункт проходили 7000 беженцев и работали 200 волонтёров. Сейчас центр вполне может работать с 50. Большинство приходят со специальными проектами. Были инженеры, которые спроектировали особую безопасную станцию для подзарядки мобильных. Студенты проводили флешмоб «Frying instead of Crying», – нажарили тонну картошки фри. Общество инвалидов Вены присылает поваров, каждый день готовят до 150 кг риса. Местная больница отдала нам аппарат УЗИ, потому что в первые дни мы к ним толпами посылали беременных женщин.
– Вы как-то регистрируете беженцев?
– Нет, конечно. Люди просто проходят через вокзал транзитом. Остаются максимум на ночь-две, а потом едут на границу с Германией. Сначала все мечтали только о том, чтоб побыстрее добраться до Германии. Но когда мы немного наладили работу центра, люди стали замечать: «О, я прошёл через Балканы, но там ко мне никто так хорошо не относился. Почему бы не остаться в Австрии?» Таким людям мы присылаем переводчика и отправляем в полицию, где можно подать заявление на политическое убежище.
– Сколько людей остаются в Австрии?
– Очень мало, 8%. Пока что мы не используем квоты. Но мне кажется, например, что им опасно оставаться в Венгрии. Я был в лагере в Röszke, был в Будапеште. Это не жизнь – нет еды, нет медикаментов, никаких гуманитарных миссий. Люди буквально спали в грязи на земле.
– А что вы предоставляете?
– Если не считать еды, одежды и предметов личной гигиены, то главное, чем мы можем помочь – это информация. Люди в основном плохо понимают, где они находятся, как здесь всё устроено, где искать родных. У нас есть отдел поиска пропавших, где мы ищем людей. Сейчас у нас уже много связей, большая сеть организаций по всей Европе, и мы отправляем друг другу запросы. Связываемся с «Refugees Welcome», с Красным крестом, Каритас и ещё сотнями микро-организаций, которые рассеяны по всей Европе. Стараемся налаживать связи, иногда посылаем наших представителей в другие страны, чтобы понять, как, скажем, устроена работа центров помощи в Чехии. На самом деле, если знать, кому писать, и если тебе доверяют конфиденциальную информацию, то пропавшего человека можно найти за пару часов.
Сейчас у нас отлажена связь через официальную группу, на нашей странице около 50 тыс. человек. Там же мы пишем, что нужно. Иногда бывают особенные просьбы. Например, у одного парня, который был почти слепым, сломались очки. Мы написали сотне оптик по всему городу, и нашли человека, который был готов помочь.
– Как работает инфо-пункт?
– Скажем, кому-то нужно попасть в Швецию. Мы говорим: ладно, значит, сначала нужно взять билет до Киля, потом сесть на паром – и так далее. Стараемся переводить всю информацию на другие языки. Потому что бывают трудности, например, когда переходили на зимнее время – нужно было всем объяснить, что творится с расписанием и почему их поезд не пришёл.
– Где сейчас беженцам можно переночевать в Вене?
– Есть несколько мест. Например, на велостадионе. Рядом есть Эрсте Банк, они выделили холл на 400 кроватей, там можно провести одну или две ночи.
– В каких направлениях вы сейчас работаете?
– Сейчас для нас главное – наладить поставки гуманитарной помощи на границу. На станции в основном занимаемся проектами. Например, с детьми. Недавно напечатали книгу, которую нарисовал маленький мальчик из Сирии. А сейчас записываем диск песен. Создаём базу переводчиков, на данный момент их около 400. При этом большинство из них тоже беженцы. Работаем над курсами немецкого. А ещё, к примеру, приходят волонтёры играть в шахматы с детьми.
– Как к вам относятся местные?
– Сейчас мы стали известными. Помню, в первые недели звонил местным газетам и получал в ответ «кто вы вообще такие» или «а, это вы – эти ненормальные с вокзала». Сейчас про нас пишут в New York Times. Приезжают съёмочные группы из Японии, Мексики, Австралии. Мы стараемся наращивать известность, потому что в Австрии появилось много правых партий и радикалов, и нам нужно показать молодёжи, что это – не круто.
– У вас с ними были проблемы?
– Да, иногда бывает. Например, у нас была стена с фотографиями пропавших людей. Однажды ночью пришли какие-то люди и сожгли её. Но в основном угрозы идут через интернет.
– Как лично вы решили помогать беженцам?
– Мне очень повезло в жизни. Я родился в Австрии, в одной из самых богатых стран. Можно сказать, что я выиграл в лотерею. Меня зацепила история с грузовиком, в котором погибли 70 человек. Когда я об этом узнал, то решил, что должен что-то делать. Позже был случай, когда мне пришлось сообщить пожилой женщине, что её сын умер в том грузовике.
Но я стараюсь запоминать хорошие моменты. Например, недавно к нам пришёл 78-летний мужчина. Хорошо одетый элегантный старик с маленьким чемоданчиком на колёсиках. Он рассказал, что приехал из Афганистана и ищет свою семью. Двое сыновей с жёнами и детьми переехали в Вену полтора года назад. Он потерял их телефон. А семья вообще не знала, что дедушка приезжает. Мы запостили объявление в Facebook и оказалось, что они в Вене. На следующий день утром они увидели пост, приехали и забрали этого дедушку.
Потом был одноногий мужчина, которого я встретил в Будапеште, а через несколько дней он пришёл сюда пешком. Еще один парень был ведущим на телевидении, идеально говорит по-английски, классно шутит. А недавно приходил 38-летний нейрохирург. В Дамаске он делал сложнейшие операции. Трудоголик. Больше всего он боялся, что никогда больше не сможет оперировать. Самое неприятное, что скорее всего так и будет.
В газетах пишут, что беженцы захватывают Австрию. Глупости. Эти люди, конечно, очень разные. Всякое случается, особенно, учитывая недавний скандал в Кёльне. Но большинство из них рады, что в Австрии к ним относятся по-человечески. Они хотят учить язык, хотят работать. Это доктора, бухгалтеры, люди с высшим образованием. Я думаю, что любое общество выиграет от таких людей.