19 червня 2014

Казантип есть, «казантипа» нет

Ведущий шоу «Большой Фисун» и «Праздная жизнь» на радио «Аристократы», а также наш колумнист Влад Фисун – о том, что иногда руководство разных республик приводит их к печальному концу. Даже если это «Республика Z».

 

— …Хорошо, однако, что ты дал о себе знать, а то я все забываю сказать, что вся эта «Космическая энциклопедия», которую я тебе тогда одолжил, — помнишь, там ещё говорилось об Энтеропии и сепульках? — так вот, это была подделка. Жульничество. Турусы, понимаешь ли, на колёсах. Какой-то мерзавец решил подзаработать…

— И вы не могли мне сказать об этом немного раньше? — возмутился я; похоже было на то, что весь свет против меня сговорился.

— Хотел, но ведь ты меня знаешь — забыл. Я записал это на визитной карточке, карточку положил в жилет, костюм сдал в химчистку, квитанцию потерял, потом пришлось вылететь на Проксиму, и так уж оно осталось…

Станислав Лем «Осмотр на месте»

 

Похоже, буду субъективен, категоричен, пристрастен – тем более что колумнист обязан позволять себе это. В нашем маленьком мирке, который, возможно, не особо многим понятен, под названием «украинская сцена электронной музыки» вчера произошел некий мелкий, но зудящий конфуз. Который можно вполне экстраполировать и на все в нашем неспокойном мире происходящее.

Итак. С давних давен. Без особых пристрастий к деталям.

 

В начале 90-х в Крыму, в поселке Щелкино на мысе Казантип, неподалеку от недостроенной (и самой дорогой – по Гиннесу) Крымской АЭС, вдруг возник такой «нефестиваль»: туса московских и не только виндсерферов (спортсмены-мажоры, понятное дело) в летнее время на удобном и мелком Азовском море. К августу количество отдыхающих и некатающихся возрастало. К ним приставляли диджеев (музыкальные мажоры, понятное дело). За семь лет движение росло в более чем геометрической прогрессии, и в конце концов даже переместилось в недостроенные руины электростанции, войдя в историю знаменитой «Реактор-пати» 98-го года. В 99-м был апогей. После которого серферы и щелкинские попросили люминесцентную молодежь. И она пошла.

 

Вел ее ныне вполне известный деятель Никита Маршунок, сформулировавший и идеологию великого оранжевого народа, и бизнес-план. С 2001 года и до недавнего табор реализовался в селе Поповка.

 

Поповка, скучное крымское село западнее Евпатории, стойко прожило 13 лет «республики счастья». На никому не нужном солончаке, на отшибе, вдруг появились странные белые громадины, ухавшие месяц и днем, и ночью неслыханным громом. В тишь вдруг ворвались пестрые и неадекватные люди, не способные в ритуальной пляске остановиться и принять окрошку, пиво и тарань.
Затем появились семейные отельчики, ведическая кухня и кальянные с дипчиком вытеснили центральное кафе «Роман кош» с «Белым лебедем на пруду». Даже проложили пару асфальтовых дорог.

 

«Казантип» же стал заметным бизнесом. Сперва ставшим вожделением для сотен диджеев СНГ, мечтавших вписаться, и для тысяч мечтавших оказаться. А последние пару лет – атакующим уже и западный фестивальный рынок бодрым лайн-апом, яркой картинкой и приемлемыми для иностранных патигоеров ценами.

 

Этой зимой оргкомитет столкнулся с большой неприятностью, это надо понимать в первую очередь. Как ни цинично будут звучать калькуляции напротив призывов к свободе от каких-либо идолов. И тут бессменный идеолог растерялся, начал то писать об игре в снежки на Майдане, то включать официоз, то радостно давать интервью РБК (о снижении цен на перелет из Москвы в частности), то нерадостно «Дождю» (о переезде из аннексированной Поповки, Украина, в свободную Анакию, Грузия).

 

Причина смены понятий не так ясна, причина смены пляжей – объяснима. На «Маёвке», ежегодном предварительном пикнике на территории «республики Z», в этот раз к отдыхающим присоединились аксеновские парни с собаками и предложили попробовать любимый для танцев пляжный песок на вкус. А прессе сообщили, что «Казантип» будет, а наркотиков на нем – нет.

 

А теперь о личном и субъективном, наконец. Простите за затянутый пролог.

 

Некоторое время я участвовал «прицепе» к «Казантипу» – спортивном фестивале Z-Games, странном и спонтанном, куда как менее бюджетируемом мероприятии, на который приезжало куда как меньше людей по ряду причин. Суть его была в молодых видах спорта и соответствующем отдыхе – днем соревнования по вейку, дерту, воркауту и еще десятку дисциплин, вечером концерты и баттлы, переходящие в вечеринки до рассвета.

 

Обычно это происходило с паузой в неделю от Большого Брата – до или после. А в прошлом году оргкомитеты сошлись на том, что будет встык – и желающие после «республиканского» слета остаться на «игры» приветствуются.

Мы различались по цвету визы – у ранее прибывших желтенькие, у нас синенькие. Но можно было и без цветов различать. Цедящая кальяны и сучащая коленками под сто сорок ударов в минуту, в глухих очках, в футболках «Овца», кучкующаяся у баров компания – и компания, скачущая на батутах, пробующая слэклайн, осваивающая вейк или скимборд. Кое-кто перешел с той стороны на эту, но в целом мы вызывали друг у друга недоумение. Поначалу. А затем равнодушие. Первые уехали, вторые и не заметили.

 

Меня эта история не интересовала бы никак, честно говоря. Я давно не интересуюсь «Казантипом», полагая, что идиллия закончилась там, в Щелкино. Считая его по ряду причин таким же российским субпродуктом, как гжель Дениса Симачёва или шутки «Камеди». Но в этом году к этом равнодушию добавилась толика презрения к человеку, который, пользуясь пускай и понятными мотивами, действует с моей точки зрения неприемлемо. Хотя становится жертвой своих высказываний и поступков прежде всего сам.

 

Наверное, Никите есть что рассказать об украинских властях, радостно доивших эту затею с тех пор, как табор осел и стал коммерческим строением. Бизнес в Крыму в последние 20 лет – это как бизнес в Украине материковой, только сложнее раза в два. Сезонный, коррупционный и озлобленный. Выжить такому нелинейному проекту – большая удача. Принуждать сказать спасибо всем, кто в ней принимал участие – глупо, конечно. Но почему же нет? В том числе и преданным идее гражданам страны, на земле которой эта удача состоялась. А так, полгода пофукивая-похихикивая, сматывать свои удочки в надежде на новый улов новых водах – как-то с заявляемыми двадцать лет идеалами не коррелирует.

 

Я бы и не писал об этом всем на два листа – но в нынешнем (пока официально не обнародованном, но уже слитом в сеть) лайн-апе видны симпатичные мне и хорошо знакомые люди.

 

И это я уже переживаю.